«Четыре подпорки у человека в жизни: дом с семьей, люди, с кем вместе править праздники и будни, и земля, на которой стоит твой дом. И все четыре одна важней другой. Захромает какая – весь свет внаклон».
«Чтобы человеку чувствовать себя в жизни сносно, нужно быть дома… Вот: дома. Прежде всего – дома, а не на постое, в себе, в своем собственном внутреннем хозяйстве, где заданное место и служба. Затем дома – в избе, на квартире, откуда, с одной стороны, уходишь на работу и, с другой – в себя. И дома – на родной земле». (В.Г. Распутин «Пожар»).
Толстой Л. Н. Война и мир. Описание имения Ростовых.
…Отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние года…” “…огромный дом и флигель все-таки были полны народом, за стол все так же садилось больше двадцати человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства…” Ростовы живут “на широкую ногу”. Ростовы – это гостеприимные и хлебосольные люди: Окружающие люди нередко пользуются добротой и гостеприимством Ростовых: “…просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома…”, “…Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых…
Гончаров И.А. Обыкновенная история. Описание усадьбы Адуевых Грачи.
От дома на далёкое пространство раскидывался сад из старых лип,
густого шиповника, черемухи и кустов сирени. Между деревьями пестрели
цветы, бежали в разные стороны дорожки, далее тихо плескалось озеро,
облитое с одной стороны золотыми лучами утреннего солнца и гладкое, как
зеркало; с другой – темно-синее, как небо, которое отражалось в нём, и едва
передёрнутое зыбью. А там нивы с волнующими, разноцветными хлебами шли
амфитеатры и примыкали к тёмному лесу
Рыбаков А.”Тяжелый песок”. Описание жилья еврейской семьи Рахленко.
И хотя мы жили с дедушкой под одной крышей, жили одной семьей, но крыша — крышей, семья — семьей, а дело — делом. И для дедушки дело было на первом плане, на его деле держалась семья, и семьи его детей, и семьи его подмастерьев… Сложнее обстояло дело во второй половине дома. Первая половина была мастерской, вторая — жилая. И вот в этой второй половине дело обстояло сложнее, тем более что там жили две семьи: дедушкина семья и наша семья. В дедушкиной семье дедушка был сам-восьмой, в нашей пока пятеро.
Шукшин В. “Любавины”. Описание дома семьи деревенских кулаков.
Жили Любавины, как в крепости: огромный крестовый дом под железной крышей, вокруг дома – заплот из вершковых плах. В ограде днем и ночью гремят проволокой два волкодава с красными, злыми глазами.
Катишонок Е. “Жили-были старик со старухой”. Описание жилья староверческой семьи Ивановых.
Здесь и начали жить они в своей первой ветхой землянке – маленьком, но уютном домике, который сняли на Калужской улице. Землянка на Калужской и вправду стала казаться ветхой, так что они по очереди сменили две квартиры на Малогорной улице. На пересекающей ее Больше-горной как раз продавали дом: две четких четверки на эмалевой табличке задорно выставили острые локти: что, мол, Гриша, кишка тонка – собственный дом?!
Улицкая Л. “Казус Кукоцкого” Описание жилья семьи Кукоцких – врачей в нескольких поколениях.
Клиника занимала старый особняк, квартира Павла Алексеевича находилась в том же дворе, в пристройке. Когда-то здесь была людская и кухня для дворни. Теперь восстановили большую печь — готовили еду на больных,— помещение перегородили и Павлу Алексеевичу отвели две комнатки с отдельным входом. В одной из комнат он и поселил теперь эту семью. Свою будущую семью.
Сняли под Звенигородом большую зимнюю дачу, принадлежащую карьерному адмиралу… Дача была огромная, двухэтажная, с псевдоготическими буфетами и поставцами, заполненными фарфором и всякой никчемной мелочью. В двух залах, верхней и нижней, среди стада окаменевших кресел и стульев с резными спинками, стояло по роялю. Наверху — черный концертный, внизу — кабинетный с треснувшей декой, из палисандрового дерева с бронзовыми накладками. Настройки он не держал, но это выяснилось уже после того, как Павел Алексеевич со сторожем внесли его в одну из двух обжитых комнат — для Тани.
Аксенов В. “Московская сага”. Описание Дома семьи Градовых.
Наконец они подошли к калитке дачи, на которой, как в старые времена, только без ятей, красовалась медная табличка с гравировкой «Доктор Б. Н. Градов». За калиткой мощеная кирпичом дорожка, описывая между сосен латинскую «S», подходила к крыльцу, к добротно обитым клеенкой дверям, к большому двухэтажному дому с мансардой, террасой и флигелем.